|
|
Двусмысленность. Индивидуализация (перевод)Двусмысленность. Индивидуализация. Индивидуализм лежит в самой сути Американской культуры. Каждая из четырех традиций, выделенных нами, является в глубинном смысле индивидуалистической. Существует библейский и гражданский индивидуализм. Каковы бы ни были различия между традициями и, как следствие, различия в их понимании индивидуализма, существуют некоторые вещи, которые являются основными в Американской индивидуальности. Мы верим в достоинство, даже священность личности. Все, что нарушило бы наше право думать за нас самих, судить за нас самих, принимать наши собственные решения, жить наши жизни так, как мы считаем подобающим, является не только нравственно неправильным, но даже кощунственным. Наши самые высокие и благородные устремления - не только для нас самих, но и для тех , о ком мы заботимся, для общества и для мира - близко связаны с нашим индивидуализмом. Все-таки, как мы неоднократно говорили в этой книге, некоторые из наших самых глубоких проблем, как личности, так и общества, так же тесно связаны с нашим индивидуализмом. Мы не утверждаем, что американцы должны отказаться от индивидуализма - это означало бы для нас отказаться от нашей самой глубокой индивидуальности. Но индивидуализм начал означать так много вещей и содержать такие противоречия и парадоксы, что даже для того, чтобы защищать его требуется, чтобы мы анализировали его критически, чтобы мы рассматривали особенно те тенденции, которые уничтожили бы его изнутри. Современный индивидуализм появился из борьбы против монархической и аристократической власти, которая казалась деспотичной и угнетающей гражданам, готовым отстаивать право управлять самим. В этой борьбе важными культурными ресурсами были классическая политическая философия и библейская религия. Классический республиканизм породил образ активного гражданина, содействующего общественному добру и преобразованию христианства, как в пуританских, так и сектантских формах. Также республиканизм внушил принцип управления, основанный на добровольном участии индивидуумов. Все же обе эти традиции, республиканизм и библейская религия, поместили независимость личности в контекст нравственного и религиозного долга, что в некоторых ситуациях оправдывало повиновение так же, как и свободу. В семнадцатом веке в Англии появилась радикальная философская защита прав личности, приписываемая понемногу и к классическим, и к библейским источникам. Пожалуй она сознательно начала с биологического индивидуализма в "первобытном состоянии" и проследила происхождение социального порядка из действий таких индивидуумов, сначала в отношении к природе и затем в отношении друг к другу. Джон Локе является ключевой фигурой этой теории и человеком чрезвычайно влиятельным в Америке. Сущность Локеновской позиции - почти онтологический индивидуализм. Индивидуализм - первичнее общества, которое появляется только путем добровольного договора таких индивидуумов, старающихся максимально реализовать собственное своекорыстие. Именно от этой позиции мы унаследовали традицию прагматического индивидуализма. Но потому, что человек может только знать, что полезно для него, учитывая свои желания и чувства, это в конечном итоге также является источником экспрессивной индивидуалистической традиции. Современный индивидуализм долго сосуществовал с классическим республиканизмом и библейской религией. Конфликт в их основных положениях был первоначально приглушен, потому что они все, в формах самых привычных в Америке, подчеркивали достоинство и независимость личности. Но когда современный индивидуализм стал преобладающим в Соединенных Штатах, а классический республиканизм и библейская религия менее эффективными, начали становиться очевидными некоторые трудности в современном индивидуализме. Терапевтический нравственный идеал, которому мы посвятили так много внимания, напоминает об этих трудностях, потому что обычай, в котором живут современные американцы, исходит из принципов современного индивидуализма. Как писал Роберт Колес, для психологии: "человек сам является главной и единственной формой действительности". Весь вопрос в том: можно ли действительно поддерживать индивидуализм, в котором человек стал главной формой действительности. Предметом спора, и отнюдь не простого, является следующее: могут ли отдельные индивидуумы выйти из общественной сферы, чтобы преследовать чисто частные цели; но способны ли такие индивидуумы поддерживать либо общественную, либо личную жизнь. Если это является риском, то может быть только гражданские и библейские формы индивидуализма - формы, которые видят личность в связи с большим целым, обществом и традицией - способны поддерживать подлинную индивидуальность и бережно относиться как к общественной, так и частной жизни. Существуют как идеологические, так и социологические причины для возрастающей силы современного индивидуализма за счет гражданских и библейских традиций. Современный индивидуализм отстаивал права личности и личную независимость в когда-то новых сферах. Действуя так, он вступил в противоборство с теми аспектами библейской и республиканской мысли, которые принимали, даже сохраняли неравные права и обязанности - между мужьями и женами, хозяевами и слугами, лидерами и последователями, богатыми и бедными. Поскольку абсолютное убеждение в достоинстве личности осудило эти неравенства, это оказалось также лишило силы библейскую и республиканскую традиции. Как предупреждал Токевил, подрывая эти традиции, индивидуализм также ослабляет сами значения, которые дают содержание и сущности идеала, и достоинства личности. Таким образом мы стоим перед полным тупиком. Современный индивидуализм кажется сейчас представляет такой образ жизни, который ни индивидуально, ни социально нежизнеспособен. Однако возвращение к традиционным формам должно бы возвратить невыносимую дискриминацию и притеснение. Вопрос тогда состоит в том: способны ли более старые гражданские и библейские традиции сформулировать себя заново, в то же время оставалось преданными своей собственной глубочайшей проницательности. Многие американцы предпочли бы не видеть этот тупик так резко, как мы его обозначили. Философские защитники современного индивидуализма часто предполагали социальный и культурный контекст для индивидуума, который не могут оправдать их теории, либо они добавляли надуманные аргументы, которые смягчают грубость их теоретической модели. Как мы видели в главе 5, врачи видят потребность в социальных связях, которые они не могут действительно постигнуть - они остро нуждаются в самом обществе, которое подрезает их нравственная логика. Родители отстаивают "ценность" для своих детей даже, когда они не знают что это за "ценность". Что наводит на мысль, что существует глубокое двусмысленное отношение к индивидуализму в Америке среди его самых ярых защитников. Эта двусмысленность особенно ясно обозначается в нашей литературе и нашей народной культуре. Так мы находим опасение, что общество может подавить индивидуума и уничтожить любой шанс независимости, если только он сам не противостоит этому, но также мы находим признание, что только в обществе индивидуум может реализовать себя и что если разрыв с обществом слишком радикален, то жизнь не имеет смысла вообще. Мифический индивидуализм. Одной глубокой и продолжительной темой в Американской литературе является герой, который должен покинуть общество, в одиночку или с одним или несколькими другими людьми, чтобы реализовать нравственное добро в дикой местности, на море или на окраинах устроенного общества. Иногда такой уход приносит какой-то вклад в общество, как в "Зверобое" Джеймса Фенимора Купера. Иногда это новое ограниченное общество реализует этические цели, невозможные в большом обществе, как в межрасовой гармонии между Хиклберри Фином и Джимом. Иногда такое бегство от общества просто безумно и заканчивается всеобщим бедствием, как в "Моби Дике". В случаях, когда добро должно быть реализовано не в обществе и не посредством него, а в бегстве от него, как в случае с Ахавом Мелвила ("Моби Дик"), черта между этическим героизмом и безумством исчезает и проявляется разрушительная потенциальная способность абсолютно асоциального индивидуализма. Америка также изобретатель самого мифического героя - личности, ковбоя, который снова и снова спасает общество, в которое он никогда не может полностью вписаться. У ковбоя есть особый талант - он стреляет вернее и быстрее, чем другие мужчины - и особое чувство справедливости. Но эти характеристики делают его настолько уникальным, что он никогда не может полностью принадлежать обществу. Его участь - защищать общество, никогда реально не присоединяясь к нему. Он уезжает один в закат подобно Шейну, или подобно Одинокому Рейнджеру едет в сопровождении только своего индейского компаньона. Но важность ковбоя не в том, что он изолирован и асоциален. Пожалуй его значимость лежит в его уникальной, индивидуальной нравственности и особом навыке, и именно из-за этих качеств общество нуждается в нем и приветствует его. Шейн, в конце концов, начинает как действительно посторонний, но заканчивает с благодарностью общества и любовью женщины и мальчика. И в то же время, Одинокий Рейнджер никогда не оседает на одном месте и не женится на местной школьной учительнице, он всегда уезжает с теплым расположением и благодарностью людей, которым он помог. Как будто миф говорит вам, что вы можете быть по-настоящему хорошим человеком, достойным восхищения и любви, только если вы противитесь полностью присоединяться к группе, но иногда конфликт приводит к непоправимому разрыву. Вил Кане, герой "Зенита", покинутый трусливыми гражданами, спасает их от неудержимого убийцы, но затем бросает свой шерифский значок в пыль и уходит в пустыню со своей невестой. Каждому остается задаваться вопросом, куда они пойдут, если нет больше никакой связи ни с каким городом. Связь нравственной храбрости и одиночного индивидуализма еще теснее в другом, более современном, Американском герое - крутом детективе. От Сема до Серпико, детектив - одиночка. Он часто неудачлив в обычных условиях, работая по найму вне убого офиса, где никогда не звонит телефон. Хитрый, крепкий и выносливый, остроумный, он , тем не менее, недооценен. Но его отстраненность от общества - также его сила. Когда наконец-то им выпадает какое-то дело, Филипп Марпоу, Лью Арчер и Тревис Мак Ги цепляются за него. Они отстаивают справедливость и помогают беззащитному, даже когда это угрожает распутывать устройство самого общества. Действительно, что является примечательным в американском детективном рассказе, менее чем его герой, это - его картина преступления. Когда детектив начинает свои поиски, оно кажется отдельным инцидентом. Но по мере развития это дело оказывается связанным с могущественными и привилегированными лицами данного общества. Общество, особенно "высшее общество", коррумпировано в самой сущности. Фундаментальную драму американского детективного рассказа составляет именно это прокладывание себе дороги в самый центр общества, чтобы обнаружить его нравственно разложившимся. Детектив должен разгадать эту не только личную, но и социальную тайну. Чтобы искать справедливость в коррумпированном обществе, американский детектив должен быть крепким и выносливым, но прежде всего, он должен быть одиночкой. Он живет вне нормального буржуазного образца семьи и карьеры. Когда его расследование начинает его уводить от первоначального преступления в роскошный и могущественный центр общества, чьи лидеры начинают предпринимать попытки подкупить детектива, совратить его деньгами, властью или сексом. Таким контрапунктом в постепенном разгадывании преступления является борьба, которую ведет детектив за свою собственную честность. В конце он отвергает деньги могущественного человека и отталкивает (иногда заключая в тюрьму или убивая) красивую женщину, которая пыталась соблазнить его. Крутой детектив, который может страстно желать любви и успеха, месте в обществе, в конечном итоге доведен до того, что, отвергая уговоры общества, остается один, чтобы продолжать одинокую компанию в защиту справедливости. Иногда, как в фильме "Китайский город", коррупция так могущественна и так всеобъемлюща, что честному детективу больше нет места , и эта идея является идеей невыносимого цинизма. Как ковбой, так и крутой детектив рассказывают нам что-то важное об американском индивидуализме. Ковбой, подобно детективу, может быть ценен обществу только потому, то он полностью независимая личность, которая стоит вне его. Чтобы служить обществу, человек должен быть способен остаться одному, не нуждаясь в других, не завися от их суждения и не подчиняясь их желаниям. Все же этот индивидуализм - не эгоизм. В действительности, это своего рода героическая самоотверженность. Человек принимает необходимость остаться одному, чтобы служить этой группе. И это обязательность одиночества является важным ключом к Американскому нравственному воображению. Однако именно эта сторона глубокой двусмысленности мифологии Американского индивидуализма, в которой нравственный героизм всегда только один шаг от отчаянья. Для Ахова, и иногда для ковбоя или детектива, нет возврата в общество, нет нравственного освобождения. Одинокий поиск героя нравственного совершенства заканчиваются абсолютным нигилизмом. Если мы перейдем от мифических героев художественных произведений к мистическому, но исторически реальному герою - Абрахаму Линкольну, то мы можем понять, что необходимо, чтобы избежать нигилистической альтернативы. Во многих отношениях Линкольн соответствует образу одинокого индивидуалистического героя. Он был человеком, который сам выбился из низов, никогда не чувствовал себя удобно с восточными верхними слоями общества. Его двойная нравственная приверженность сохранению Союза и вере, что "все люди созданы равными", вызвала враждебность у сторонников отмены рабства и также сочувствующих Югу. В военные годы он становился все более и более изолированным, неправильно понимаемым конгрессом и кабинетом и несчастным дома. Перед лицом почти всеобщего недоверия, он тем не менее выполнил поставленную перед собой задачу - провести нацию чрез самую разрушительную для нее войну, проповедуя примирение. И только когда он сделал это, он был убит пулей наемного убийцы. Большое целое, для которого, как он чувствовал, было важно просто жить и чего-то стоить пока не умрешь - вот что спасло линкольна от нигилизма. Никто лучше его не понимал значение Республики и свободы и равенства, только это воплощалось очень несовершенно. Но не только его гражданский республиканизм придал его жизни ценность. Рейнхольд Нибург сказал, что библейское понимание Линкольном Гражданской войны было глубже, чем у любого богослова - современника. Великие символы смерти и возрождения, к которым прибегал Линкольн, чтобы придать значение жертвоприношению тех, кто погиб в сражении при Гетисбурге, в войне, которая, как он знал, была бессмысленной и злой, придали значение его собственной бессмысленной смерти от руки убийцы. Именно через отождествление себя с обществом и традицией Линкольн стал глубоко и типично Американской личностью. Комментарии Перевод данного текста особо осложняется большим количеством вводных предложений, которые часто разрывают логическую часть между членами главного предложения, что обуславливает трансформации различного рода. Другой характерной особенностью этого текста является широкое использование разных эмфатических конструкций, которые создают определенные трудности при их передаче на русский язык. Наиболее часто встречается эмфаза с "it". В следующих комментариях будут рассмотрены некоторые наиболее яркие лексико-грамматические трансформации. Стр.1. "Classical republicanism evoked an image of the active citizen contributing to the public good and Reformation Christianity, in both Puritan and sectarian forms, inspired a notion of government based on the voluntary participation of individuals." - Классический республиканизм породил образ активного гражданина, содействующего общественному добру и преобразованию Христианства, как в пуританских, так и в сектантских формах. Республиканизм внушил принцип правления, основанный на добровольном участии граждан. В этом предложении особая трудность для перевода состоит в том, что за первым однородным сказуемым следуют причастный оборот и вводное предложение, которые практически разрывают логическую связь между подлежащим и вторым однородным сказуемым. Поэтому лучше всего разбить это предложение на два и повторить подлежащее. "It is from this position that we have derived the tradition of utilitarian individualism." - Именно от этой позиции мы унаследовали традицию прагматического индивидуализма. В этом предложении эмфатическую конструкцию с "it" можно перевести с помощью усилителя "именно". Стр.2. "nurturing both public and private life." - относиться бережно как к общественной, так и к частной жизни. В этом случае лексическую трудность составил перевод слова "nurturing", так как наиболее подходящее для этого контекста значение "лелеять" плохо сочетается в русском языке со словами "общественная жизнь", поэтому пришлось заменить его на самое близкое по значению словосочетание "бережно относиться". "Modern individualism seems to be producing a way of life that is neither individually nor socially viable" - Современный индивидуализм кажется представляет такой образ жизни, который ни индивидуально, ни социально нежизнеспособен. Классифицирующее значение неопределенного артикля в этом предложении требует семантического раскрытия в переводе. Стр.3. "When it is not in and through society but in flight from it that the good is to be realized..." - В случаях, когда добро должно быть реализовано не в обществе и не посредством него, а в бегстве от него"... Эмфатическая конструкция осложняет перевод этого предложения. Для правильного понимания на русском языке следует сделать перестановку, а для передачи эмфазы сделать дополнение "в случаях". 2. "Wily, tough, smart, he is nonetheless unappreciated. But his marginality". ."marguinality" - социологический термин маргинальность. Marginal man - маргинальный человек (находящийся вне определенной группы и т.п.). Из макроконтекста понятно, что речь идет об отстраненности этого мифического героя от общества. 3. "When a bit of business finally comes their way..." - Буквальный перевод: "когда кусок дела наконец-то приходит на их путь". Лучше перевести близким по смыслу выражением, привычным для русского языка: "Когда какое-нибудь дело выпадает им..." 4. "Philip Marlowe, Lew Archer, and Travis McGee are tenacious" - Филипп Марлоу, Лью Арчер и Тревис МакГи цепляются за него. В переводе делается замена части речи прилагательного "tenacious" - цепкий, на русский глагол "цепляться" Стр. 4. 1. "It is not a personal but a social mystery that the detective must unravel" - Детектив должен разгадать не только личную, но и социальную тайну. При переводе этого предложения делается перестановка, а эмфаза передается лексическим путем "не только..., но и." "Yet it is part of the profound ambiguity of the mythology of American individualism that its moral heroism is always just a step away from despair" - Однако именно эта сторона глубокой двусмысленности мифологии Американского индивидуализма, в которой нравственный героизм всегда только один шаг от отчаяния. Эмфаза передается в переводе с помощью усилителя "именно". Также следует перевести неопределенный артикль числительным "один". "If we may turn from the mythical heroes of fiction to a mythic, but historically real, hero, Abraham Lincoln, we may begin to see what is necessary if the nihilistic alternative is to be avoided" - Если мы перейдем от мифических героев художественных произведений к мистическому, но исторически реальному герою - Абрахаму Линкольну, то мы можем понимать, что необходимо чтобы избежать нигилистической альтернативы. В этом предложении произведены следующие трансформации: опущено два слова "may" и "is to", так как их употребление вряд ли оправдано в русском переводе; пассивная конструкция заменена на активную "alternative is to be avoided" - "чтобы избежать нигилистической альтернативы". "What saved Lincoln from nihilism was the larger whole for which he felt it was important to live and worth - while to die" - Большое целое, для которого, как он чувствовал, было важно жить и чего-то стоить пока не умрешь - вот что спасло Линкольна от нигилизма. Эмфатическая конструкция с "what" в переводе передается перестановкой и с помощью усилителя "вот". Стр.5. "It is through his identification with a community and a tradition that Lincoln became the deeply and typically American individual that he was." - Именно через отождествление себя с обществом и традицией Линкольн стал глубоко и типично американской личностью, которой он и был. Эмфаза с "it" передача с помощью усилителя "именно". Работа на этой странице представлена для Вашего ознакомления в текстовом (сокращенном) виде. Для того, чтобы получить полностью оформленную работу в формате Word, со всеми сносками, таблицами, рисунками, графиками, приложениями и т.д., достаточно просто её СКАЧАТЬ.  |
|
Банк готовых работ
Форма заказа
Скачать работу
экономические  Copyright © refbank.ru 2005-2024
Все права на представленные на сайте материалы принадлежат refbank.ru. Перепечатка, копирование материалов без разрешения администрации сайта запрещено. |
|