|
|
Трудности и первые попытки понимания, З. Фрейд «Введение в психоанализ»КОНСПЕКТ З. Фрейд. "Введение в психоанализ. Лекции". Лекция 5. Трудности и первые попытки понимания. Фрейд хотел показать смысл сновидений и таким образом подойти к изучению неврозов. Изучение сновидений - не только лучший способ подготовки к исследованию неврозов, само сновидение тоже невротический симптом. Он проявляется у всех здоровых. Что касается неопределенности сновидения, то именно она является характерной его особенностью наряду с другими. Явлениям нельзя предписывать их свойства. Кроме того, есть ясные и вполне определенные сновидения. На вопрос, почему в научных кругах возникает презрение к сновидению, Фрейд предположительно отвечает, что это - реакция на слишком высокую оценку сновидений в древние времена. Древние придавали большое значение сновидению, они видели в снах знаки будущего, искали в них предзнаменование. Сновидения появляются взамен симптомов. Толковать сновидение - значит найти скрытый смысл. Если ошибочные действия могут иметь смысл, то и сновидения тоже, а ошибочные действия в очень многих случаях имеют смысл, который ускользает от исследования точными методами. Первое, что объединяет все сновидения - это то, что мы при этом спим. Сновидение является промежуточным состоянием между сном и бодрствованием. Сон - это физиологическая и биологическая проблема, в которой еще много спорного. Сон - это состояние, в котором ничего не хочется знать о внешнем мире, интерес к нему угасает. Это возвращение во внутриутробное существование. Каждое пробуждение утром является как бы новым рождением. Сновидения возникают в зрительных образах, трудности в толковании возникают из-за того, что эти образы нужно перевести в слова. Сновидение является реакцией на мешающее сну раздражение, раздражения, появляющиеся во время сна, проявляются в сновидении. Не всегда это может быть чувственное влияние извне, иногда это раздражение, исходящее из внутренних органов - органическое раздражение. Что касается длительности сновидения, то есть очень короткие, содержащие одну или несколько картин, одну мысль или даже только одно слово; другие - представляют собой целые романы и длятся долго. Есть сновидения отчетливые, как переживания, другие - невероятно слабые, расплывчатые, они могут быть осмысленными, фантастическими, остроумными, другие могут быть абсурдными, даже безумными. Ночная деятельность души имеет огромный репертуар, может проделывать все, что душа творит днем, но это все-таки не одно и то же. Внутренние раздражения могут играть в сновидении такую же роль, как и внешние. Своеобразие жизни сновидений выявляется при изучении раздражающих воздействий. Сновидение не просто передает раздражения, оно перерабатывает его, намекает на него, ставит его в определенную связь, заменяет чем-то другим. Еще одно общее качество - психическая особенность сновидения трудно уловима и не дает отправной точки для дальнейшего исследования. Сны наяву являются фантазиями (продуктами фантазии). Уже их название противоречит отношению к состоянию сна, в них ничего не переживается, не галлюцинируется, а что-то представляется: сознаешь, что фантазируешь, не видишь, но думаешь. Сны наяву, появляющиеся во время, предшествующему половому созреванию, сохраняются в годы зрелости. Содержание этих фантазий обусловлено ясной мотивацией - удовлетворение эгоистических, честолюбивых и властолюбивых потребностей и эротических желаний. Сны наяву очень разнообразны, и их судьба различна. Может быть сны наяву носят это название из-за такого же отношения к действительности, подчеркивая, что их содержание так же мало реально, как и содержание сновидения. Лекция 6. Предположения и техника толкования. Сновидение является не соматическим, а психическим феноменом. В этом случае оно является продуктом и проявлениям видевшего сон, который нам ничего не говорит, который мы не понимаем. Поэтому важным представляется расспросить видевшего сон, что означает его сновидение. Техника психоанализа заключается в том, чтобы получить решение загадок, насколько это возможно, от самого обследуемого. Сновидец не знает о своем знании толкования собственного сновидения и полагает поэтому, что не знает этого. Итак, первое предположение заключается в том, что сновидение есть психический феномен, второе в том, что в человеке существует что-то, о чем он знает, не зная, что он о нем знает и т.д. Между гипнотическим состоянием и сном, при котором возникают сновидения, имеется значительное сходство. Ведь гипнозом называется искусственный сон. Психические ситуации в обоих случаях аналогичны. При естественном сне мы гасим интерес к внешнему миру, при гипнотическом - опять-таки ко всему миру, за исключением гипнотизера, с которым мы остаемся в связи. Три источника изучения сновидений: нарушающие сон раздражения, сны наяву и сны в гипнотическом состоянии. Если спросить видевшего сон, откуда у него это сновидение, то первое его высказывание будем считать объяснением. Сновидение разбивается на элементы и исследуется каждый элемент в отдельности, здесь проявляется аналогия с оговоркой. Любая мысль, пришедшая в голову, не может быть случайной, каждая мысль детерминирована. Способ объяснения элемента сновидения - свободная ассоциация. Это требует особой установки внимания, которая совершенно иная, чем установка при размышлении. Кроме предполагаемой связи с исходным представлением свободно возникающие мысли находятся в зависимости от богатыми аффектами мыслей и интересов, комплексов, воздействие которых в данный момент бессознательно. Свободно возникающие мысли детерминированы, не произвольны. Связанные с элементами сновидения дальнейшие мысли будут определены не другим комплексом, а именно комплексом элемента и приведут также к его раскрытию. Забывание имен собственных является прекрасным примером для анализа сновидения. Только здесь в одном лице сливается то, что при толковании сновидения распределяется между двумя. То, что оказалось возможным при забывании имен, должно удаться и при толковании сновидений; идя от заместителя через связывающие ассоциации, можно сделать доступным скрытое собственное содержание. По примеру забывания имен мы можем сказать об ассоциациях с элементом сновидения, что они детерминированы как самим элементом сновидения, так и собственным бессознательным содержанием. Лекция 7. Явное содержание сновидения и скрытые его мысли. Понимание элемента сновидения заключается в том, что он не является собственным содержанием, а заместителем чего-то другого, неизвестного видевшему сон, подобно намерению ошибочного действия, заместителем чего-то, о чем видевший сон знает, но знание ему недоступно. Техника психоанализа состоит в том, чтобы благодаря свободным ассоциациям вызвать к этим элементам другие замещающие представления, из которых можно узнать скрытое. Изменение терминологии. Вместо "скрытое, недоступное", не собственное содержание, мы скажем "недоступное сознанию видевшего сон, или бессознательное". Под этим подразумевается не что иное, как "бессознательное в данный момент". В противоположность этому можно назвать сами элементы сновидения и вновь полученные благодаря ассоциациям замещающие представления сознательными. Правила, которых нужно придерживаться при работе со сновидением: 1) не нужно обращать внимание на то, что представляет собой сновидение, будь оно понятным или абсурдным, ясным или спутанным, т.к. оно все равно не является искомым бессознательным (естественное ограничение этого правила напрашивается само собой); 2) работу ограничивать тем, что к каждому элементу вызывать замещающие представления, не задумываясь о них, не проверяя, содержат ли они что-то подходящее, не обращать внимания, насколько они отклоняются от элемента сновидения; 3)нужно выждать, пока скрытое, искомое бессознательное возникнет само, точно так же, как забытое слово. Работу толкования можно провести как на собственных сновидениях, так и на сновидениях других. Работа по толкованию сновидения происходит вопреки сопротивлению, которое поднимается против него и выражением которого является критические возражения. Это сопротивление независимо от теоретических убеждений видевшего сон. Толкование сновидений вызывает у сновидца критические возражения, которые являются следствием возникающего сопротивления. Возражения никогда не бывают правильными, а подавляемые мысли оказываются самыми важными и решающими для раскрытия бессознательного. Сопротивление может быть большим или меньшим. Если оно незначительно, то заместитель будет не очень удален от бессознательного; но большое сопротивление приводит к большим искажениям бессознательного, а с ними удаляется обратный путь от заместителя к бессознательному. Когда вводится в рассуждение динамическое представление сопротивления, важно отметить, что это сопротивление может количественно изменяться. Иногда необходима одна или несколько мыслей, чтобы перейти от элемента сновидения к его бессознательному, в то время как в других случаях для этого требуется длинная цепь ассоциаций и преодоление многих критических возражений. То, что раскрывается в сновидении -явное содержание сновидения, а скрытое, к которому мы приходим, следуя за возникающими мыслями, скрытыми мыслями сновидений. Лекция 10. Символика сновидения. Искажение, которое мешает нам понять сновидение, является следствием деятельности цензуры, направленной против неприемлемых, бессознательных желаний. Но цензура - не единственный фактор, вызывающий искажение. Для целого ряда элементов сновидений получаешь одни и те же переводы (например, в сонниках). Однако нельзя забывать, что при нашей ассоциативной технике постоянные замещения элементов сновидения никогда не встречались. Частичное толкование действительно возможно исходя из собственных знаний, что элементы сновидения действительно можно понять без использования ассоциации видевшего сон. Постоянное отношение между элементом сновидения и его переводом мы называем символическим, сам элемент символом бессознательной мысли сновидения. Если знать принятые символы сновидений и личность видевшего сон, условия, в которых он живет и полученные до сновидения впечатления, то можно перевести сновидение сразу же. Толкование, основанное на знании символов, не является техникой, которая может заменить ассоциативную или равняться ей. Символическое толкование является только дополнением к ней и дает ценные результаты лишь в сочетании с ассоциативной техникой. Символика свойственна и характерна не только для сновидения; символику в сновидении открыл не психоанализ. Сущностью символического отношения является сравнение, хотя и не любое. Сновидение выражает в символах не все, а только определенные элементы скрытых мыслей сновидения. Если символ и является сравнением, то оно не обнаруживается при помощи ассоциации, видевший сон тоже не знает сравнения, пользуется им, не зная о нем. 1. В распоряжении видящего сон находится символический способ выражения, которого он не знает и не узнает в состоянии бодрствования. Знание символики не осознается видевшим сон, оно относится к его бессознательной духовной жизни. Только небольшая часть символических отношений объясняется словоупотреблением. 2. Символические отношения не являются чем-то таким, что было бы характерно только для видевшего сон или для работы сновидения, благодаря которой они выражаются. Область символики чрезвычайно обширна, символика сновидений является ее малой частью. Символика используется в мифах, сказках и т.д. 3. Символика в других областях не только сексуальная, в то время как в сновидении символы используются почти исключительно для выражения сексуальных объектов и отношений. При психоаналитической работе завязываются отношения с очень многими другими гуманитарными науками, с мифологией, языкознанием, фольклором, психологией народов и религиоведением, изучение которых обещает ценнейшие результаты. Символика является вторым и независимым фактором искажения сновидения наряду с цензурой. Цензуре удобно пользоваться символикой, т.к. она тоже стремится к этой цели - сделать сновидение странным и непонятным. Лекция 12. Анализ отдельных сновидений. Сновидения лиц, страдающих неврозом, представляют собой отличный материал и никоим образом не уступают сновидениям здоровых, то техника лечения вынуждает нас подчинять толкования сновидения терапевтическим задачам и оставлять без внимания большое число сновидений после того, как из них было взято что-то нужное для лечения. Некоторые сновидения, встречающиеся во время лечения, вообще недоступны полному толкованию. Т. к. они возникают из всей совокупности неизвестного нам психического материала, то их понимание возможно только после окончания лечения. Сообщение о таких сновидениях сделало бы неизбежным раскрытие всех тайн невроза. При работе сновидения отпадают все отношения между мыслями сновидения. Они растворяются в своем сыром материале, и задачей толкования является вновь восстановить опущенные отношения. Сновидение в общем недоступно пониманию, пока видевший сон не даст нам дополнительно своих сведений. Фрейд предполагает, что слушатели, в сущности, считают идеальным толкование сновидений с помощью использования значения символов, ассоциативную же технику хотели бы устранить. Первая часть сновидения, во время его образования бессознательно, но враждебные чувства или любовь могли быть длительное время бессознательными, а потом постепенно робко и замаскировано проскальзывать в сознание. Исследуя истоки враждебности к отцу в детстве, можно вспомнить, что страх перед отцом существует, потому что уже в самые ранние годы он противится сексуальной деятельности мальчика, как правило, он повторяет это из социальных соображений и после достижения им возраста половой зрелости. Непонятные сновидения могут быть из-за происходящего странного и входящего в заблуждения сгущения, в котором все мысли происходят из скрытых мыслей и в котором для самых глубоких и отдаленных по времени из этих мыслей создаются ее многозначные замещающие образования. Лекция 15. Сомнения и критика. Во-первых, никогда не известно, следует ли определенный элемент понимать в его собственном смысле или символически, потому что вещи, использованные в качестве симптомов, из-за этого все же не перестают быть самими собой. Но если нет объективного основания для разрешения данной проблемы, то в этом случае толкование зависит от произвола толкователя. Далее, вследствие совпадения противоположностей при работе сновидения каждый раз остается неясным, следует ли понимать какой-то определенный элемент сновидения в положительном, в прямом или противоположном смысле. А это новый повод для проявления толкователя. В-третьих, вследствие столь излюбленных в сновидении инверсий толкователь волен в любом месте сновидения предпринять такую инверсию. Редко можно быть уверенным в том, что найденное толкование единственно возможное. Толкование сновидений предоставлено произволу, если под произволом толкователя мы будем понимать его ловкость, опыт, понятливость. Остальные, производящие впечатление произвола, например, при толковании символов, устраняется тем, что, как правило, связь мыслей сновидения между собой, связь сновидения с жизнью видевшего сон и вся психическая ситуация, в котором сновидение происходит, заставляют выбрать из данных возможных толкований одно, а остальное отклонить как непригодные. Работа сновидения переводит мысли сновидения в примитивную форму выражения, аналогичную письму при помощи рисунков. Как следует понимать элемент сновидения, принимая во внимание совпадение противоположности? Эти совпадения аналогичны "противоположному смыслу первоначальных слов" в древнейших языках. Двусмысленность устраняется прибавлением к словам жестов или рисунков-знаков. Однако в системе выражения сновидений все гораздо менее благоприятно, чем в древних языках, потому что они, в отличие от сновидений, в основе своей рассчитаны на то, чтобы быть понятными любыми путями. Сновидение же никому ничего говорить не хочет. Поэтому не удивительно, что какое-то число многозначностей не поддается разъяснению. Второй ряд сомнений связан с впечатлением, что часть вариантов толкования кажутся натянутыми, искусственными. Но толкование дает нам сам сновидец, ассоциируя по поводу сновидения. Если же этого не происходит, то соответствующий явный элемент остается непонятным. Еще одно заблуждение заключается в том, что будто сновидение пытается приспособиться к настоящему и решить задачи будущего, т.е. преследует "перспективную тенденцию". Это утверждение основано на подмене сновидения его скрытыми мыслями, т.е. на игнорировании работы сновидения. Четвертой из этого ряда ошибок является та, что пациенты приспосабливают содержание своих сновидений к любимым теориям своих врачей. Ценность этого наблюдения понижается, если принять во внимание то, что люди видели сны уже до психоаналитического лечения. Если беседы врача и данные им указания приобрели для анализируемого большое значение, то они входят в круг остатков дневных впечатлений, могут стать психическими побудителями сновидения, как другие эмоционально окрашенные неудовлетворенные интересы дня, и действовать подобно соматическим раздражителям, оказывающим воздействие на спящего во время сна. Подобно этим другим побудителям сновидения или вызванные врачом мысли могут возникнуть в явном сновидении или обнаружиться в скрытом. Мы знаем, что сновидение можно вызвать экспериментально, или, правильнее сказать, ввести в сновидение часть его материала. Таким образом, благодаря этому влиянию на своего пациента аналитик играет роль экспериментатора, который придает членам испытуемого определенные положения. Механизм работы сновидения и его бессознательные желания не поддаются никакому чужому воздействию. При оценке сновидений, вызванных соматическими раздражителями, своеобразие и самостоятельность жизни во сне проявляется в реакции, которой сновидение отвечает на влиявшее на него соматические или психические раздражители. Итак, в основе обсуждавшегося здесь утверждения, которое поставило под сомнение объективность изучения сновидений, опять лежит подмена сновидения его материалом. Если мы сопоставим полную аналогию в построении сновидения спящего человека в бодрствующего и разумного, то у нас появится уверенность, что и невроз основан только на измененном взаимодействии сил душевной жизни. ВОПРОСЫ ПО ВТОРОМУ ЗАНЯТИЮ 1. Два основных метода толкования сновидения: символический и ассоциативный. Их концептуальные основания, границы и условия применимости. В процессе лечения, когда говорят об "ассоциациях этого сна", подразумевают все то, что в рассказе пациента ассоциативно связано с данным сном. В расширительном значении "ассоциации" - это вся совокупность словесного материала, используемого в психоаналитическом сеансе. Невозможно понять смысл и значение психоаналитического понятия ассоциации, не опираясь на клинический опыт, породивший сам метод свободных ассоциаций. Мысль, которая приходит в голову субъекту, по видимости в одиночку, всегда на самом деле связана - сознательно или неосознанно - с другими элементами. Можно обнаружить целые ряды ассоциаций, которые Фрейд образно называл линией, нитью, цепью, последовательностью и пр. Пересечение этих линий образует настоящие сети (отношений) с "узловыми точками" в которых пересекается сразу несколько таких линий. Наличие в речи субъекта цепочек ассоциаций обусловлено, по Фрейду, сложной организацией памяти. Он сравнивал память с системой архивов, упорядоченных сообразно разным принципам и подходам Отдельная группа ассоциаций лежит в основе топического рассмотрения бессознательного. Мы говорим о символике когда рассматриваем сновидение или симптом как символическое выражение желания или защитного конфликта, подразумевая под этим косвенное, образное выражение желаний или защитных конфликтов, трудно доступных расшифровке (при этом сновидение ребенка считается менее символическим, нежели сновидение взрослого, поскольку детское желание искажается меньше или даже совсем не искажается в сновидении и его легче истолковать.) Не все сравнения - символы, но лишь те из них, в которых один из членов сравнения вытеснен в бессознательное. При таком подходе символика охватывает все формы косвенного представления, безотносительно к его более конкретным механизмам, таким, как смещение, сгущение, сверхдетерминация, учет образности. Наиболее важные из позднейших дополнений Фрейда к тексту "Толкования сновидений" касаются символики сновидений. Раздел о символическом представлении в главе о работе сновидения был добавлен лишь в 1914 г. Однако внимательный анализ позволяет уточнить собственное свидетельство Фрейда: понятие символики не было внешним добавлением к психоанализу. Так, уже в "Исследованиях истерии" (1895) Фрейд последовательно различал ассоциативный и символический детерминизм симптомов, полагая, например, что паралич Э. одновременно и детерминирован ассоциативными цепями, связывающими его с различными травматическими событиями, и символически выражает некоторые особенности нравственной ситуации пациентки, причем посредниками между тем и другим служат особые словесные обороты, которые можно понять либо в нравственном, либо в буквальном смысле слова. Уже в самом первом издании (1900) "Толкования сновидений" можно отметить, что Фрейд 1) критиковал старые методы толкования сновидений, называя их символическими, однако считал необходимым показать сходство между ними и своим собственным методом; 2) уделял большое внимание образным представлениям, доступным пониманию без каких-либо ассоциаций сновидца, подчеркивая ври этом опосредующую роль обычных языковых выражений; 3) полагал, что существование "типических сновидений", в которых желания или конфликты выражаются сходным образом - независимо от индивидуальности сновидца, свидетельствует о существовании особого языка, сновидений, независимого от речи субъекта. Следовательно, можно утверждать, что Фрейд с самого начала признавал существование символов. Об этом свидетельствуют, например, следующие строки: "в снах используются все те символы, которые уже присутствуют в бессознательной мысли, поскольку из-за способности к образному представлению и умения избегать цензуры они наилучшим образом приспособлены для построения сновидений". Верно, однако, что впоследствии - в частности, изучая различные виды типических сновидений, а также работы антропологов, в которых показано присутствие символики за пределами сновидений - Фрейд стал придавать больше значения символам. К тому же обращение Фрейда, в борьбе с "научными" концепциями, к "обыденным"истолкованиям вынудило его четко отграничить свою теорию сновидения от сонников, основанных на идее универсальной символики и трактующих сны по единой схеме. 1.Символы появляются в толкования сновидений как немые элементы, не способные включиться в ассоциативные ряды. По Фрейду, эту способность символов нельзя объяснить сопротивлением лечению: скорее она отличает символический способ выражения как таковой. 2. Сущность символики заключается в "постоянной отнесенности" явного содержания к способам его "перевода". Это отличает не только сновидения, но и весьма различные средства выражения (симптомы и другие продукты бессознательного, мифы, фольклор, религия и пр.), а также весьма далекие друг от друга области культуры. Это постоянство (как и в случае словарно закрепленных слов) не зависит от индивидуальной инициативы: индивид делает выбор между различными значениями символа, но сам новых символов не создает. 3. Это постоянное отношение основано, по сути, на аналогии (форма, размер, функция, ритм и пр.). Однако, как указывает Фрейд, некоторые символы в чем-то напоминают намеки: например, нагота может символизироваться одеждой - одновременно по смежности и контрасту. Кроме того, многие символы сосредоточивают в себе сразу различные отношения между символом и символизируемым: так. 4. Хотя психоанализ открыл множество символов, общая область символизируемого весьма ограничена: тело, родители и кровные родственники, рождение, смерть, нагота и особенно сексуальность (сексуальные органы, сексуальный акт). 5. Расширяя область теории символов, Фрейд, однако, настаивал, что в теории сновидений и продуктов бессознательного, а также в практике толкования она занимает особое место. "Даже если бы цензуры в снах не существовало, они не стали бы от этого более понятными". Смысл символов недоступен сознанию, а для объяснения механизма работы сновидения недостаточно указания на их бессознательную природу. Фрейд подчеркивал, что бессознательные сравнения, лежащие в основе символики, не придумываются каждый раз заново, но создаются раз навсегда и постоянно находятся наготове. Возможны два типа истолкования сновидений: один основан на ассоциациях сновидца, другой, независимый от этих ассоциаций, - на истолковании символов. 6. Само существование символического способа выражения при таком его понимании ставит ряд проблем: как символы изначально были созданы человечеством и как осваивает их индивид? Именно эти проблемы привели Юнга к теории "коллективного бессознательного". Фрейд никогда не считал эту проблематику полностью своей, хотя он и выдвинул гипотезу о филогенетическом наследии. Слово "символическое" в субстантивированной форме мы находим у Фрейда: в "Толковании сновидений", например, речь идет о символике как совокупности символов, обладающих устойчивым значением и обнаруживаемых в различных бессознательных образованиях. Опыт показал Ф., что, следуя без критики за ассоциациями, при анализе любого сновидения приходишь к такому же ряду мыслей, связанных между собой по смыслу и правильным образом. Вот почему не следует думать, что обнаруженная при первом анализе связь может оказаться случайным совпадением. Ближайшие скрытые мысли являются нам не в рациональных словесных формах, которыми наше мышление обыкновенно пользуется, а скорее выражаются символически, посредством сравнений и метафор, как в образном поэтическом языке. Толкование, основанное на знании символов, не является техникой, которая может заменить ассоциативную или равняться ей. Символическое толкование является только дополнением к ней и дает ценные результаты лишь в сочетании с ассоциативной техникой. 2. Символика сновидения и проблема примата в работе бессознательного инфантильного сексуального содержания. Типические сновидения как проявление принципа константности символического ряда бессознательного. Филолог Г. Шрепер (Упсала), работающий независимо от психоанализа, выдвинул (1912) утверждение, что сексуальные потребности принимали самое непосредственное участие в возникновении и дальнейшем развитии языка. Начальные звуки речи служили сообщению и подзывали сексуального партнера; дальнейшее развитие корней слов сопровождало трудовые операции первобытного человека. Эти работы были совместными и проходили в сопровождении ритмически повторяемых языковых выражений. При этом сексуальный интерес переносился на работу, одновременно первобытный человек делал труд приятным для себя, принимая его за эквивалент и замену половой деятельности. Таким образом, произносимое при общей работе слово имело 2 значения, обозначая как половой акт, так и приравненную к нему трудовую деятельность. Со временем слово освободилось от сексуального значения и зафиксировалось на этой работе. Следующие поколения поступали точно также с новым словом, которое имело сексуальное значение и применялось к новому виду труда. Таким образом, возникало какое-то число корней слов, которые были сексуального происхождения, а затем лишились своего сексуального значения. Если вышеизложенная точка зрения правильна, то перед нами открывается возможность понимания символики сновидения. Мы могли бы понять, почему в сновидении, сохраняющем какое-то из этих самых древних отношений, имеется такое огромное множество символов для сексуального, почему в общем оружие и орудия символизируют мужское, материалы, и то, что обрабатывается - женское. Символическое отношение было бы остатком древней принадлежности слова, вещи, которые когда-то назывались так же, как и гениталии, могли теперь в сновидении выступить для того же в качестве символов. Изучая различные виды типических сновидений, а также работы антропологов, в которых показано присутствие символики за пределами сновидений, Фрейд стал придавать больше значения символам. Расширяя область теории символов, Фрейд настаивал, что в теории сновидений и продуктов бессознательного, а также в практике толкования она занимает особое место. "Даже если бы цензуры в снах не существовало, они не стали бы от этого более понятными". Смысл символов недоступен сознанию, а для объяснения механизма работы сновидения недостаточно указания на их бессознательную природу. Фрейд подчеркивал, что бессознательные сравнения, лежащие в основе символики, не придумываются каждый раз заново, но создаются раз навсегда и постоянно находятся наготове. 3. Методика ассоциативного толкования сновидений в режиме работы с пациентом и в режиме самоанализа. Когда говорят об "ассоциациях этого сна", подразумевают все то, что в рассказе пациента ассоциативно связано с данным сном. В расширительном значении "ассоциации" - это вся совокупность словесного материала, используемого в психоаналитическом сеансе. Способ объяснения элемента сновидения - свободная ассоциация - требует особой установки внимания, которая совершенно иная, чем установка при размышлении. Кроме предполагаемой связи с исходным представлением свободно возникающие мысли находятся в зависимости от богатыми аффектами мыслей и интересов, комплексов, воздействие которых в данный момент бессознательно. Свободно возникающие мысли детерминированы, не произвольны. Связанные с элементами сновидения дальнейшие мысли будут определены не другим комплексом, а именно комплексом элемента и приведут также к его раскрытию. Идя от заместителя через связывающие ассоциации, можно сделать доступным скрытое собственное содержание. По примеру забывания имен мы можем сказать об ассоциациях с элементом сновидения, что они детерминированы как самим элементом сновидения, так и собственным бессознательным содержанием. К ассоциативной технике можно отнести сверхистолкование снов. Новые ассоциации приводят к расширению материала и оправдывают установление аналитиком новых связей. Сверхистолкование здесь связано с непосредственно с расширением материала. Однако нельзя забывать, что при нашей ассоциативной технике постоянные замещения элементов сновидения никогда не встречались. Частичное толкование действительно возможно исходя из собственных знаний, что элементы сновидения действительно можно понять без использования ассоциации видевшего сон. 4. Основные механизмы работы сновидения как проявление динамической структуры бессознательного: основы общей теории истолкования. Понятие дневного остатка и вторичной обработки сновидения: способы работы с ними. Есть некая часть работы сновидения, так называемая вторичная обработка, которая старается составить из ближайших результатов работы сновидения более или менее гармоничное целое. При этом материал располагается зачастую совершенно не в соответствии со смыслом, а там, где кажется необходимым, делаются вставки. Скрытые мысли бессознательны для видевшего сон, разумны и связны, так что их можно принять за понятные реакции на повод сновидения, они могут иметь значимость любого душевного движения или интеллектуальной операции. Эти мысли - остатки дневных впечатлений. Это только часть скрытых мыслей сновидения. Далее, к остаткам дневных впечатлений прибавляется что-то относившееся к бессознательному, сильное, но вытесненное желание, и только оно делает возможным образование сновидения. Влияние этого желания на остатки дневных впечатлений вызывает другую часть скрытых мыслей сновидения, ту, которая уже не кажется рациональной и понятной из жизни в бодрствовании. Сны наяву, подобно ночным снам, представляют собой осуществление желания; их механизмы тождественны - в обоих случаях преобладает вторичная обработка. Сны наяву и ночные сновидения имеют между собою много общего: Подобно настоящим сновидениям, сны наяву представляют собой исполнения желаний; подобно сновидениям, они основаны большей частью на впечатлениях от событий детства; подобно сновидениям, они возникают при некотором попустительстве со стороны цензуры. Исследуя их структуру, мы замечаем, что импульс породившего их желания привел к смешению элементов, из которых они построены, и изменил их порядок для того, чтобы создать новый ансамбль. Сны наяву отличаются преобладанием вторичной обработки, придающей их сценариям большую связность, нежели в обычных сновидениях. С точки зрения Фрейда, сны наяву (в "Толковании сновидений") он использует этот термин как синоним фантазий вообще или дневных фантазий не всегда осознанны; при этом "возникает значительное количество бессознательных [образований], которые вынуждены оставаться бессознательными, поскольку по своему содержанию и источнику они связаны с вытесненным материалом". Сны наяву составляют большую часть материала сновидения. Они могут оказаться среди остатков дневных впечатлений, подвергаясь вместе с ними всевозможным преобразованиям, в частности подготавливая для вторичной обработки уже готовый сценарий, или "фасад сна". Толкование, истолкование - обнаружение скрытого смысла речи и поступков субъекта. Истолкование раскрывает проявления защитного конфликта и стремится в итоге обнаружить желание, которое находит свое выражение во всех продуктах бессознательного. Истолкование лежит в основе учения Фрейда и применяемых им практических приемов. Психоанализ можно определить как процедуру толкования, т.е. выявления скрытого смысла психического материала. "Научные" теории сна были нацелены на то, чтобы понять его как психическое явление, связанное с понижением психической активности, с ослаблением ассоциативных цепей. Согласно Фрейду, истолкование выявляет в рассказе сновидца (явное содержаний) посредством свободных ассоциаций тот смысл сновидения, который зашифрован в его скрытом содержаний. Конечная цель истолкования - найти бессознательное желание, воплощенное в фантазиях. Поскольку психоаналитик действует путем передачи истолкования пациенту, постольку понятие истолкования, даже в самом широком его значении, всегда имеет и "технический" смысл - толкования, адресованного пациенту. Толкование - это лить часть всей совокупности терапевтических приемов психоаналитика (наряду с побуждением к выговариванию, ободрением, объяснением действия того или иного психического механизма или символа, приказами, конструкциями и пр.), хотя в принципе любые приемы могут играть в психоаналитической ситуации роль толкования. 5. Манифестное и латентное содержание сновидения. Проблема объективного и субъективного предела истолкования сновидения. Искусственные сновидения. 1. Никогда не известно, следует ли определенный элемент понимать в его собственном смысле или символически. Если нет объективного основания для разрешения данной проблемы, то в этом случае толкование зависит от произвола толкователя. 2.Вследствие совпадения противоположностей при работе сновидения каждый раз остается неясным, следует ли понимать какой-то определенный элемент сновидения в положительном, в прямом или противоположном смысле. 3. Редко можно быть уверенным в том, что найденное толкование единственно возможное. Толкование сновидений предоставлено произволу, если под произволом толкователя мы будем понимать его ловкость, опыт, понятливость. В системе выражения сновидений все гораздо менее благоприятно, чем в древних языках, потому что они, в отличие от сновидений, в основе своей рассчитаны на то, чтобы быть понятными любыми путями. Сновидение же никому ничего говорить не хочет. Поэтому не удивительно, что какое-то число многозначностей не поддается разъяснению. Сомнения связаны с впечатлением, что часть вариантов толкования кажутся натянутыми, искусственными. Но толкование дает нам сам сновидец, ассоциируя по поводу сновидения. Если же этого не происходит, то соответствующий явный элемент остается непонятным. 4. Пациенты приспосабливают содержание своих сновидений к любимым теориям своих врачей. Ценность этого наблюдения понижается, если принять во внимание то, что люди видели сны уже до психоаналитического лечения. Сновидение можно вызвать экспериментально, или, правильнее сказать, ввести в сновидение часть его материала. Таким образом, благодаря этому влиянию на своего пациента аналитик играет роль экспериментатора, который придает членам испытуемого определенные положения. Механизм работы сновидения и его бессознательные желания не поддаются никакому чужому воздействию. В основе лежит подмена сновидения его материалом. В результате изучения детской психологии мы обнаружили не только то, что для сновидения доступен материал забытых детских переживаний, но увидели также, что душевная жизнь детей со всеми своими особенностями, эгоизмом, инцестуозным выбором объекта любви и т.д. в бессознательном, и что сновидение каждую ночь возвращает нас на эту инфантильную ступень. Таким образом, подтверждается, что бессознательное душевной жизни есть инфантильное. В отличие от фрейдовской школы, считавшей манифестное содержание сна "маской", "фасадом", чем-то "нереальным" или "символическим, Юнг рассматривал это лишь как частный случай и шаг к тому, что "сновидение часто говорит о сексуальности, но не всегда имеет ее в виду - часто говорит об отце, но, в действительности, подразумевает самого сновидца". По мнению Гловера, Юнг путает явное содержание сновидения с его латентным содержанием. Аналогичным образом обстоит дело и с неврозом. Кроме конституционных элементов, у невроза, согласно концепции Юнга, нет латентного содержания. Фрейд же настаивал, что внешнее содержание сна подвергается вторичной обработке предсознанием, которое стремится дать ему правдоподобное и актуальное истолкование. Фрейд указывал, что формирование симптомов, хотя они и переработаны в системе бессознательного, может использоваться системой сознания и/или предсознания в целях сиюминутной выгоды. Эта "вторичная выгода от болезни", например, позволяет пациенту занять привилегированное положение среди родных и друзей, или избежать решения задач немедленной адаптации, которая ему не нравится. 6. Основные отличительные черты фрейдистского, адлерианского и юнгианского подходов к пониманию природы сновидений и способу их истолкования. Юнг определял сон как "спонтанное рисование своего портрета в символической форме, изображение действительной ситуации, совершающейся в бессознательном". Сновидения не являются преднамеренными или случайными выдумками - они представляют собой естественные явления, не претендующие на большее, чем они сами. Они не обманывают и не лгут, не маскируются под нечто другое и не искажают существующее, но наивно заявляют, что они есть и нечто значат. Они раздражают и сбивают с толку только потому, что мы не понимаем их. Они не прибегают ни к каким махинациям и проделкам, чтобы что-то скрыть, а информируют нас о своем содержимом со всей возможной в пределах их своеобразия ясностью. Мы также можем понять и то, что делает их столь странными и трудноуяснимыми: поскольку мы постигаем из опыта, что они неизменно ищут возможность выразить нечто, чего эго не знает и не понимает. Их неспособность к более ясному самовыражению соответствует неспособности или нерасположенности сознательного разума понять суть вопроса. В символической форме сновидения изображают текущую ситуацию в психическом с точки зрения бессознательного. Так как значение большинства снов оказывается не в согласии с тенденциями сознательного разума, демонстрирует специфические отклонения, то мы должны допустить, что бессознательное, матрица сновидений, выполняет независимую функцию. Это то, что Юнг называет автономностью бессознательного. Сновидение не только не подчиняется нашему желанию, но очень часто встает в возмутительную оппозицию к нашим сознательным намерениям. Эта оппозиция не всегда заметна - иногда сновидение лишь немного отклоняется от сознательной установки и включает незначительные изменения - случайно оно может даже совпасть с сознательными тенденциями и намерениями. Когда Юнг попытался выразить такое поведение в формуле, единственно адекватным показалось ему понятие компенсации, так как оно одно способно объединить все многочисленные способы поведения сна. Юнг допускал, что в некоторых случаях сновидения выполняют функцию осуществления желаний и предохраняют сам сон от прерывания (Фрейд) или же обнаруживают инфантильное устремление к власти (Адлер), но сам он фокусировался на их символическом содержании и их компенсаторной роли в саморегуляции психического - сновидения обнаруживают те аспекты человека, которые обычно не осознаются, они раскрывают бессознательные мотивации, действующие во взаимоотношениях и представляют новые точки зрения в конфликтных ситуациях. В этом отношении существуют три возможности. Если сознательная установка к жизненной ситуации в большей степени оказывается односторонней, то сновидение принимает противоположную сторону. Если сознание занимает позицию, близкую к "середине", сновидение удовлетворяется вариациями. Если сознательная установка "правильная" (адекватная), то и сновидение совпадает с ней и подчеркивает эту тенденцию, хотя и не лишаясь своей специфической автономии. Поскольку никто не может знать с уверенностью, как пациент сознательно оценивает ту или иную ситуацию, толкование сновидений, естественно, невозможно без опроса сновидца. Но даже, если мы и знаем сознательную ситуацию, мы не знаем ничего об установке бессознательного. Так как бессознательное является формой или матрицей не только сновидений, но и психогенных симптомов, то вопрос об установке бессознательного составляет огромную практическую важность. В отличие от фрейдовской школы, считавшей манифестное содержание сна "маской", "фасадом", чем-то "нереальным" или "символическим, Юнг рассматривал это лишь как частный случай и шаг к тому, что "сновидение часто говорит о сексуальности, но не всегда имеет ее в виду - часто говорит об отце, но, в действительности, подразумевает самого сновидца". И далее: "если наши сновидения воспроизводят определенные идеи, то эти идеи являются, прежде всего, нашими идеями, в структуре которых разворачивается наше целостное бытие. Они выступают как субъективные факторы, группируясь точно так же, как и в сновидении, и выражая это или то значение не по внешним причинам, а по глубоко интимным подсказкам своего психического. Вся сновидческая работа, в сущности, субъективна, и сновидение есть театр, в котором сновидец оказывается сценой, актером, суфлером, режиссером, автором, публикой и критиком. Эта простая истина образует основу для понимания смысла сновидения, которое я назвал толкованием на субъективном уровне. Такое толкование рассматривает все персонажи сновидения как персонифицированные черты собственной личности сновидца". Толкование на объективном уровне относит образы сновидения к людям и ситуациям во внешнем мире. Многие сновидения имеют классическую структуру драмы. В них присутствует экспозиция (место, время и персонажи), которые демонстрируют изначальную ситуацию сновидца. Далее наличествует развитие фабулы, сюжета (имеет место действие). На третьей фазе возникает кульминация (происходит решающее событие). Заключительный этап - лизис - происходит как результат или разрешение случившегося действия. Юнг полагал, что сны касаются будущего человека, называя их "бессознательным предвидением сознательного достижения". Тем не менее он рекомендовал рассматривать тот или иной сон лишь как предварительную схематическую карту или черновой план, а не как пророчество или указующую директиву. Циклы сновидений часто помогают в раскрытии процесса индивидуации и обнаруживают личностный символизм того или иного человека, его "индивидуальный театр". Сон и сновидец неразрывно связаны, и здесь опасны переоценки как бессознательного, так и сознательного эго. Понимание динамики сновидения многосторонне и затрагивает всю личность, а не только интеллект человека. 1 Работа на этой странице представлена для Вашего ознакомления в текстовом (сокращенном) виде. Для того, чтобы получить полностью оформленную работу в формате Word, со всеми сносками, таблицами, рисунками, графиками, приложениями и т.д., достаточно просто её СКАЧАТЬ.  |
|
Банк готовых работ
Форма заказа
Скачать работу
экономические  Copyright © refbank.ru 2005-2024
Все права на представленные на сайте материалы принадлежат refbank.ru. Перепечатка, копирование материалов без разрешения администрации сайта запрещено. |
|