|
|
Роль веры и убеждения при принятии процессуальных решений следователемУголовно-процессуальный закон закрепляет задачи уголовного судопроизводства. В качестве таковых выступают: быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных и обеспечение правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечён к уголовной ответственности и осуждён (4.1 ст. 2 УПК РСФСР). "Раскрыть преступление и изобличить виновного - это, значит, превратить неизвестное в известное, это значит в событии, где лишь предполагалось преступление, найти ранее скрытые черты, доказывающие, что преступление действительно совершено, и указать виновника этого преступления или доказать, что действия, принятые в начале за преступные, в действительности состава преступления не содержат".1 Отсюда можно сделать вывод, что деятельность следователя носит преимущественно познавательный характер, процессуально выражается в форме доказывания и обозначает особый порядок установления обстоятельств уголовного дела. Доказывание - есть правовая форма познавания в уголовном процессе. В науке уголовного процесса обстоятельно исследована специфика познания в уголовном процессе.2 Однако, как представляется, до настоящего времени остаётся недостаточно освещённым вопрос о роли субъективно-личностных факторов следователя в процессе доказывания по уголовным делам, в частности о месте веры и убеждения при принятии им процессуальных решений. Известно, что процесс доказывания при производстве предварительного расследования характеризуется систематическим накоплением знаний, переходом от незнания к знанию, от неполного знания к более полному представлению о преступлении и лице, его совершившем. Естественно, что и внутреннее отношение следователя к полученной информации, и формулируемым на её основе выводам неоднородно. Оно может быть проблематичным, предположительным, вероятным, уверенным и наконец убеждённым. В то же время как предположение, так и убеждённость могут быть различными по характеру базового материала. В них доказательства могут соседствовать с предположением, догадкой, верой в наличие обстоятельств, характерных обычно для той или иной жизненной ситуации. Вера и убеждение с психологической точки зрения проявляются одинаково. "Они представляют собой субъективно-личностное отношение человека к объективно-неоднородному знанию ..., в каждой из этих форм наличествует момент волевого выбора, преодоление сомнения, обретения состояния психологической стабильности".4 Действительно, на протяжении всего процесса расследования знания следователя о деянии, имевшем место в прошлом, и лице его совершившем постоянно изменяются, дополняются, и, соответственно, его личное отношение к ним проявляется в различных формах. Так, одним из необходимых условий для возбуждения уголовного дела является наличие фактического основания, которое в законе определено как "достаточные данные, указывающие на признаки преступления" (ст. 108 УПК). Но как решить вопрос о том, достаточными ли данными располагает следователь, чтобы возбудить уголовное дело, закон не говорит. В науке уголовного процесса даётся характеристика этих знаний. В соответствии с ней большинство учёных полагают, что эти знания носят вероятностный характер. Хотя некоторые учёные считают, что на этот момент следователь должен обладать истинными знаниями о событии преступления. Представляется, что решить данную проблему можно посредством введения в уголовный процесс понятия "веры". "Вера" имеет в качестве своего предмета гипотетические положения. Предметом веры являются такие выводы, которые ещё не получили достаточного обоснования, то есть не имеют значения объективных истин. Необходимо отметить, что событие преступления - одно из основных обстоятельств, подлежащих доказыванию в ходе расследования (п. 1 ст. 68 УПК). А.М. Ларин справедливо указывает, что "если требовать от следователя, чтобы он, ещё не приступив к доказыванию, непременно считал событие преступления установленным, то в ряде случаев это может привести к предвзятости. Далее, и это не менее важно, в интересах раскрытия преступления, в интересах изобличения лица совершившего преступление и реальной защиты прав потерпевшего надо, чтобы между совершением преступления и началом расследования прошло как можно меньше времени. Попытки же до возбуждения дела достичь достоверности в вопросе о событии преступления могут значительно отдалить начало расследования".5 Но с другой стороны чрезмерно поспешное возбуждение дела о мнимом, фактически не имевшем место преступлении отвлекает силы и средства, требующиеся для борьбы с настоящими преступлениями, поэтому дополнительным субъективным основанием для возбуждения уголовного дела должна быть вера, которая представляет собой личностное отношение следователя к фактическим данным, полученным им из соответствующего повода к возбуждению уголовного дела, а также в ходе производства предварительной проверки. Отсюда можно сделать вывод, что на момент возбуждения уголовного дела следователь должен располагать такой совокупностью фактических данных, которая даёт основание верить, что общественно опасное деяние действительно имело место в прошлом. Вера представляет собой результат, к которому пришёл следователь в процессе исследования фактических данных в стадии возбуждения уголовного дела, и имеет в качестве своего предмета такие выводы, которые ещё не получили достаточного обоснования, для чего и требуется производство предварительного расследования. Иным образом должен решаться вопрос о внутреннем отношении следователя к собранным по делу доказательствам при принятии решения о привлечении лица в качестве обвиняемого. Действующее уголовно-процессуальное законодательство следующим образом регламентирует процедуру принятия такого решения. При наличии достаточных доказательств, дающих основание для предъявления обвинения в совершении преступления, следователь выносит мотивированное постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого (ст. 143 УПК). Однако, какая для этого необходима совокупность доказательств, и каким должно быть отношение следователя к собранным доказательствам, закон также не разъясняет. Между тем, акт привлечения лица в качестве обвиняемого может иметь весьма серьёзные последствия. На его основе могут решаться вопросы об отстранении обвиняемого от должности, о применении к нему мер пресечения, о приводе и др. В науке уголовного процесса существуют различные точки зрения относительно степени доказанности вины обвиняемого к моменту привлечения его к уголовной ответственности, характеристики знаний следователя к этому моменту. Так, ряд процессуалистов считают, что для привлечения к уголовной ответственности вполне достаточно, чтобы знания следователя носили вероятностный характер.6 Другие же авторы считают, что предъявление обвинения на основе предположения сопряжено с опасностью привлечения к уголовной ответственности невиновных, и поэтому приходят к выводу, что привлечение в качестве обвиняемого возможно лишь при наличии истинных знаний, указывающих на виновность привлекаемого к уголовной ответственности лица.7 Найти выход из этой проблемы представляется возможным посредством рассмотрения вопроса о том, к каким выводам должны приводить следователя собранные им доказательства на момент привлечения лица в качестве обвиняемого. Одной из задач уголовного судопроизводства является обеспечение правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечён к уголовной ответственности и осуждён (ч. 1 ст. 2 УПК). Поэтому, обвинение, выдвигаемое следователем в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого, должно иметь убедительное обоснование. Следователь в данный момент расследования должен обладать такой совокупностью доказательств, которые приводили бы его к убеждению о виновности конкретного лица в совершении преступления. Однако такое убеждение следователя в этот момент носит проблемный характер, так как он ещё не может сделать вывод о виновности обвиняемого окончательным и, безусловно, достоверным "Ибо привлечение к уголовной ответственности и допрос по предъявленному обвинению - не самоцель, а средство для более точной и глубокой проверки выводов следователя о виновности".8 Такое убеждение следователя, носящее проблемный характер, можно назвать уверенностью. Таким образом, под уверенностью необходимо понимать такое внутреннее отношение следователя к собранным по делу доказательствам, которое выражает убеждение следователя в виновности конкретного лица в совершении преступления, носит проблемный характер (содержит момент сомнения), и содержит возможность появления непредвиденной версии в связи с тем, что остаются несобранными по делу все возможные доказательства, в частности, отсутствуют показания обвиняемого. Далее рассмотрим вопрос о том, какой совокупностью доказательств должен располагать следователь, и к какому выводу они должны его приводить на момент принятия решения об окончании производства по делу. Для рассмотрения этого вопроса необходимо, с одной стороны, дать характеристику доказательствам, полученным следователем в процессе производства предварительного следствия. С другой стороны необходимо рассмотреть вопрос о субъективно-личностном отношении следователя к этим фактическим данным. Говоря о характеристике знаний, собранных следователем к моменту окончания производства по делу, большинство учёных считают, что "для возможности направления дела в суд должна быть установлена объективная истина по делу, то есть полная достоверность вывода о виновности или невиновности определённого лица в совершении данного преступления".9 Причём эти требования относятся и к доказательствам, служащим основанием к прекращению дела и излагаемые в описательной части соответствующего постановления. Иными словами, выводы следователя должны носить истинный характер. Английский теоретик М. Корнфорт справедливо замечает, что "просто верить в истинность чего-либо и знать, что это действительно так, - вещи разные".10 Действительно, "следователь может верить поступившему заявлению о совершении преступления определённым лицом. Это заявление может соответствовать истине. Лицо действительно совершило преступление, но знание это необоснованно, его нужно ещё доказать и тем самым получить объективно-истинное и достоверное знание этого события .... Итак, речь идёт, с одной стороны, об истинности знания, а с другой - о его доказанности, обоснованности, аргументированности, иначе говоря, достоверности".11 Такие достоверные знания приводят следователя к убеждению в виновности определённого лица в совершении преступления. Поэтому предметом убеждения является логически обоснованное, полное и практически подтверждённое знание о действительности. "Доказывание в стадии предварительного расследования завершается составлением обвинительного заключения, когда следователь на основе полного и всестороннего исследования всех обстоятельств дела, с учётом доводов обвиняемого пришёл к убеждению, что исследуемое преступление действительно совершено и виновность обвиняемого, несомненно, доказана в полном объёме".12 Следует ещё раз подчеркнуть, что одного лишь убеждения следователя явно недостаточно для окончания предварительного следствия. Оно должно базироваться на достоверных знаниях. Кроме того, следователь должен обосновать, удостоверить соответствующими доказательствами истинность своих выводов и правильность принятых в связи с этим решений. По этому вопросу Н.А. Якубович справедливо отмечает, что "доказанный (достоверный) вывод - это вывод, истинность которого может быть проверена, поэтому принять решение об окончании предварительного следствия и направлении дела в суд или же о прекращении его производством следователь вправе лишь при наличии достоверно установленных фактов, позволяющих прокурору и суду проверить истинность выводов следователя и правильность принятого им решения".13 На основании изложенного можно сделать вывод о том, что вера и убеждение являются субъективными основаниями для принятия следователем процессуальных решений. _____________________________ Ларин А.М. Работа следователя с доказательствами. - М., 1968. - С. 81. См. напр.: Зинатуллин З.З. Уголовно-процессуальное доказывание. - Ижевск, 1993, Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. - Т. I. - М., 1968. См. напр.: ч. 2 ст. 108, ст. 143 УПК РСФСР. Философия (курс лекций)/Под ред. А.А. Радугина. - М., 1997. - С. 234. Ларин А.М. Указ. соч. - С. 102. См. напр.: Чельцов М.А. Советский уголовный процесс. - М., 1951. Строгович М.С. Уголовное преследование в советском уголовном процессе. - М., 1951. См. напр.: Лукашевич В.З. Гарантии прав обвиняемого в советском уголовном процессе. - М., 1959. Ларин. А.М. Указ. соч. - С. 108. Пионтковский А.А. К вопросу о теоретических основах советской криминалистики. - М., 1955. - С. 11. См.: Логика научного исследования. - М., 1965 - С. 177. Якубович Н.А. Теоретические основы предварительного следствия. - М., 1971. - С. 21. Ларин. А.М. Указ. соч. - С.109. Якубович Н.А. Указ. соч. - С. 21. 9 8 Работа на этой странице представлена для Вашего ознакомления в текстовом (сокращенном) виде. Для того, чтобы получить полностью оформленную работу в формате Word, со всеми сносками, таблицами, рисунками, графиками, приложениями и т.д., достаточно просто её СКАЧАТЬ.  |
|
Банк готовых работ
Форма заказа
Скачать работу
экономические  Copyright © refbank.ru 2005-2024
Все права на представленные на сайте материалы принадлежат refbank.ru. Перепечатка, копирование материалов без разрешения администрации сайта запрещено. |
|